Эхокардиографические особенности при скрининге легочной гипертензии у пациентов, перенесших тромбоэмболию легочной артерии

Аннотация

Введение: Тромбоэмболия легочной артерии (ТЭЛА) является жизнеугрожающей сердечно - сосудистой патологией с высоким уровнем смертности. Оценка функции правого желудочка (ПЖ) после эпизода ТЭЛА имеет ключевое значение для определения риска хронической тромбоэмболической легочной гипертензии (ХТЭЛГ) и дисфункции правого желудочка. Трехмерная эхокардиография (3D ТТЭ) и параметры спекл - трекинга представляют собой современные методы, позволяющие оценивать как систолическую функцию, так и деформацию миокарда ПЖ, что может обеспечить дополнительную диагностическую и прогностическую ценность по сравнению с двухмерной эхокардиографией. Цель исследования: Определить взаимосвязи между различными эхокардиографическими параметрами дисфункции ПЖ и клиническими и биохимическими маркерами в прогнозировании развития легочной гипертензии и дисфункции правого желудочка у пациентов, перенесших ТЭЛА. Материалы и методы: В исследование были включены 42 пациента с анамнезом ТЭЛА, которым была проведена эхокардиография через 3-6 месяцев после острого эпизода. Были проанализированы различные параметры функции правого желудочка, включая 3D ФВ ПЖ и деформацию ПЖ (Strain). Кроме того, были проведены замеры биохимических маркеров, NTproBNP и D-димеры, а пациенты были стратифицированы в соответствии с функциональными классификациями NYHA, MRC, PVT и сгруппированы по вероятности легочной гипертензии на основании эхокардиографических данных. Результаты: 3D ФВ ПЖ показала значительные различия между классами NYHA (p = 0.033, ANOVA), однако не было выявлено значимых различий между вероятностью легочной гипертензии по данным эхокардиографии и деформацией ПЖ, измеренной по Strain ПЖ (p = 0.3365) или 3D ФВ ПЖ (p = 0.5992). Были выявлены значимые корреляции между деформацией ПЖ (Strain) и соотношением TAPSE/sPAP - r = 0.51 (Пирсон), 0.44 (Спирмен); 3D ФВ ПЖ и деформацией ПЖ - r = 0.35 (p = 0.014); 3D ФВ ПЖ и соотношением TAPSE/sPAP - r = 0.24. NTproBNP и D-димеры отрицательно коррелировали с деформацией ПЖ (Пирсон = -0.51 и -0.36, соответственно). 3D ФВ ПЖ оказалась ценным маркером для стратификации функционального риска по классам NYHA, в то время как деформация ПЖ (Strain) показала значимую корреляцию с параметрами легочного давления и сократимости правого желудочка. Несмотря на то, что биохимические маркеры NTproBNP и D-димеры показали отрицательные корреляции с деформацией ПЖ, они не продемонстрировали высокой прогностической ценности для ЛГ в этом исследовании. Выводы: Анализируемые эхокардиографические параметры (TAPSE/sPAP, RV A4C, площадь ПП, RV RVOT) и маркеры 3D ФВ ПЖ и деформация ПЖ (Strain) показывают потенциал в оценке дисфункции правого желудочка и клинической стратификации риска после ТЭЛА, хотя для подтверждения этих результатов требуется валидация на более крупных выборках.